А. С. Грибоедов в "Летней столице" Крыма.

Месяц назад со мной связалась организатор проекта «Краеведческие встречи в Ялте» Наталья Александровна Сырбу – с предложением приехать и выступить с докладом по случаю 190-летия крымского путешествия А. С. Грибоедова. Я с радостью согласился. Со своей стороны Наталья призналась, что моя книга об авторе «Горя от ума» почти не известна ялтинским краеведам, и потому предложила для начала познакомиться нам – хотя бы заочно. Так родилась идея побеседовать о Грибоедове еще и накануне моего приезда в Ялту. Что из этого вышло, можно судить по сегодняшнему номеру газеты «Летняя столица».

* * * 

ГРИБОЕДОВСКИЙ ПРИВЕТ ИЗ СИМФЕРОПОЛЯ

Четвертый год в библиотеке им. А. П. Чехова реализуется проект «Краеведческие встречи в Ялте». Это просветительская программа, которая проходит в формате публичных лекций и творческих встреч, связанных с историей нашего города. Таковых за время работы проекта уже состоялось более шестидесяти. Июньскую встречу координаторы проекта решили посвятить памяти А. С. Грибоедова, который побывал в Тавриде 190 лет назад. Обсудить эту тему они пригласили Сергея Минчика, автора монографии «Грибоедов и Крым», литературоведа, кандидата наук, преподавателя Крымского федерального университета имени В. И. Вернадского. Накануне мероприятия с исследователем пообщалась автор и координатор проекта «Краеведческие встречи в Ялте» Наталия Сырбу.

— Сергей, я с большим интересом прочитала вашу книгу «Грибоедов и Крым». Не зная автора, можно предположить, что ее написал маститый ученый, который посвятил изучению этой темы всю свою жизнь. Проработаны сотни источников, выдвинута и обоснована серьезная теория... А вы так молоды! Как вы пришли к этой теме? Почему Грибоедов?

— Спасибо, Наталья, за комплименты, в которых, как и положено, есть доля разумного преувеличения, однако вы даже не представляете, насколько правы, когда говорите о «всей жизни»! Я действительно занимаюсь Грибоедовым с первого курса университета, то есть без малого полтора десятилетия, и никогда, если можно так выразиться, его не предавал»: ему посвятил все курсовые работы, все научные статьи, диплом, ну и, наконец, диссертацию, из которой буквально за год после защиты и выросла моя монография.

Не считая школьного урока в девятом классе, о Грибоедове я услышал в бытность свою абитуриентом, на подготовительных курсах для поступающих на филфак. Наш преподаватель по литературе, Галина Александровна Зябрева, тогда предложила всем написать домашнее сочинение по одному из произведений первой трети XIX века. Но с одним условием – писать всего два часа, а цитаты, если и воспроизводить, то по памяти. Я выбрал «Горе от ума». Помню, как пришел домой, как все выходные просидел на балконе с книгой, зубря монологи Чацкого, и как там же это сочинение и написал. Преподавателю понравилось, ну а как понравилось мне! В итоге Грибоедова я выбрал в качестве своей темы, ну а Галину Александровну – в качестве руководителя, под началом которого я и написал все свои работы: от первой курсовой до кандидатской.

Что же до поездки Грибоедова в Крым, то к ее изучению я пришел не сразу, а лишь за год до окончания вуза. Хотя еще с первых курсов многие преподаватели нашей кафедры предлагали мне как будущему грибоедоведу сосредоточиться именно на крымской теме. Тогда я их не послушал, но до сих пор считаю, что поступил правильно: как оказалось, материал этот не из легких, требующий не только умственной, но и психологической, а если хотите, то и духовной подготовки. Взяться же этому всему в том возрасте, в котором был тогда я, прямо скажем, неоткуда…

В том, что напишу о Грибоедове книгу, я был почему-то уверен, еще будучи первокурсником. Читая о его путешествии в Крым, я начал замечать какие-то несоответствия, ошибки, причем, находил это все в работах профессоров, академиков, то есть далеко не простых авторов. Уже тогда твердо решил, что если и буду заниматься научной работой, то только такой, которая разгадывает самые запутанные тайны и будет интересна буквально всем, а не лишь узкому кругу специалистов. Все то, что вызывает равнодушие или в прямом смысле зевоту, причем у человека стороннего, что называется, с улицы, все, что не может его заинтересовать – это суета, заумное словоблудие, что хотите, но только не наука.

– Легко ли было разрабатывать тему, к которой до вас уже не раз обращались, причем, куда более титулованные и авторитетные в науке исследователи?

– Когда я только поступал в аспирантуру, к выбору моей темы благосклонно отнеслись не все. Ну, был Грибоедов в Крыму, и что? Проблема вроде как изучена вдоль и поперек, да и расписана всеми, кому не лень: литературоведами, историками, краеведами. До меня ее уже не раз пытались переосмыслить, в том числе студенты нашей кафедры, и все без толку. Брались за «крымского» Грибоедова потому, что интересно, а без толку потому, что не находили в этом сложном материале перспективу. В общем, тема «не диссертабельна» – таково было мнение большинства преподавателей кафедры, обсуждавших актуальность моей будущей научной работы. 

– Почему же в теме крымского путешествия Грибоедова так долго не видели этой самой перспективы? И в чем оказалась особенность вашего подхода к ее пониманию?

– Грибоедов слыл вольнодумцем, а потому советские литературоведы частенько связывали его с декабристами. И для того времени это было вполне обычным явлением. Навязывая русским классикам образ ненавистников режима, наука тем самым оправдывала большевиков и создавала им репутацию если и не последователей, то уж точно преемников дворянской оппозиции.

Именно такой поход к восприятию Грибоедова предопределил и ставшую со временем расхожей трактовку его путешествие в Крым. Дело ведь было в 1825 году, то есть, всего за несколько месяцев до восстания декабристов. Да и многие члены тайных обществ побывали в Крыму как раз накануне этого события. Ну чем не повод лишний раз связать их с Грибоедовым, а его поездку на полуостров – с антиправительственным заговором?

Движимые этой не самой лучшей идеей, ученые сумели создать красивый миф. Но из-за нее же они попали и в крайне затруднительное положение. Ведь кроме истории в жанре политического детектива, персонажем которой в Крыму якобы стал Грибоедов, ничего большего об этой поездке никто рассказать и не мог. Получалось, что ее место в жизни автора «Горя от ума» было велико, а вот в творчестве – нет. Как будто бы Грибоедов не был ни поэтом, ни писателем, ни драматургом, не любил литературу и не думал о ней постоянно! Как будто бы не в Крыму он вел свой глубоко проникновенный дневник и не здесь обдумывал сюжет величественной драмы о Крещении Руси!

Для меня же вопрос о роли Крыма в творчестве Грибоедова был определяющим. Потому свое исследование я и решил разделить на две условные части – биографическую и собственно литературную. Сначала мне предстояло выяснить, что на самом деле происходило с Грибоедовым в Крыму (как, куда и для чего он ездил, что делал), а затем понять, как это изменило его писательскую судьбу.

– К каким выводам вы пришли?

– Первым, за что я взялся, было список лиц, встретивших Грибоедова в Крыму, и его маршрут. Изучив первоисточники, я понял, что в действительности члены тайных обществ не входили в окружение писателя-дипломата, хотя и видели его на полуострове.

Разоблачив сложившийся миф о связи Грибоедова с деятельностью заговорщиков в Крыму, я столкнулся с новой проблемой. Возникла необходимость заново ответить на те же вопросы, которые отечественная наука в целом считала решенными. Для чего Грибоедов прибыл на полуостров? Почему задержался здесь на целых три месяца вместо планируемых трех недель? Из-за чего прервал работу над своим путевым дневником и текстом трагедии о князе Владимире? С кем и для чего встречался? По каким причинам уехал из Крыма в состоянии сильного душевного напряжения и с мыслями о самоубийстве?

Ответ на каждый из этих вопросов потребовал очень долгой и кропотливой работы, но ее результаты превзошли все мои ожидания. Не вдаваясь в подробности, скажу самое главное: крымское путешествие Грибоедова – не детектив, а настоящий триллер с мелодраматическим сюжетом.

– Что Вы имеете в виду?

– Всю жизнь стремясь забыть о своем участии в «дуэли четверых», Грибоедов неожиданно посещает в Крыму имение ее виновника графа Завадовского. Избегая же общения с генералом Орловым, опальным революционером, сближается с Крымгиреевым и Педди — подвижниками Ирландского и Шотландского миссионерских обществ, задумавших крестить местных мусульман.

Кстати, мистики во всей этой истории тоже хоть отбавляй. И здесь я подразумеваю не только саму поездку Грибоедова в Крым, но и все, что связано с этим событием: начиная от первых опытов по его научному осмыслению, заканчивая попытками увековечить память о нем. К слову, именно Ялта стала одним из тех мест, где такие попытки стали предприниматься впервые. Но деталей этого сюжета я тоже пока раскрывать не стану – всему, как говорится, свое время!

– Почему именно вам удалось разгадать тайну крымского путешествия Грибоедова? В чем оказался секрет лично вашего успеха?

– Думаю, что если у грибоедовской поездки в Крым и есть своя тайна, то я не разгадал ее, а лишь больше других приблизился к этому. И чем дольше я занимаюсь ею, тем сильнее убеждаюсь в ее глубине. Свою книгу я издал всего несколько лет назад, а идей для новой или, как минимум, чтобы дополнить нынешнюю, уже достаточно.

Откуда они берутся? Я внимательно слежу за тем, чем живет наука об авторе «Горя от ума», продолжаю работать с источниками, писать статьи, участвовать в «титульных» конференциях. Ну и, конечно же, находить все новые и новые несоответствия, делать очередные открытия. Чтобы держать в курсе происходящего общественность, открыл Интернет-сайт, который называется «Грибоедов и Крым». Как видите, я все еще в гуще событий и по мере сил участвую в них!

Почему у меня получилось больше, чем у других, не знаю. Наверное, потому, что работе с научно-критической литературой я некогда предпочел поиск и анализ первоисточников, которые прежде не привлекались к изучению моей темы: архивных и, главное, иноязычных материалов. Ну и нашел в себе силы отказаться от очень многого во имя науки. А ведь она, как и искусство, не может не предполагать некоего самоотречения, изоляции и, разумеется, полной концентрации на творчестве.

Источник:
«Летняя газета». 2015. № 22. 11 июня. С. 4.