В этот день, 26
февраля, в возрасте шестидесяти девяти лет умер Евгений Петрович Оболенский (1796
– 1865), русский дворянин и декабрист. Биография этого деятеля – ценный
материал, который помогает лучше понять не только ряд эпизодов крымского
периода жизни А. С. Грибоедова, но также и характер его развития как
христианина и гражданина.
 |
| Князь Евгений Оболенский (с рельефа на Доме принца Ольденбургского в Санкт-Петербурге) |
Подобно автору
«Горя от ума», в 1817 г. ставшему свидетелем убийства В. В. Шереметева на
«дуэли четверых», князь Оболенский также имел опыт участия в поединке, который
завершился гибелью человека – П. П. Свиньина. Кровопролитный эпизод с участием
будущего предводителя восстания на Сенатской площади произошел в начале 1820
года, то есть тогда, когда тому не исполнилось и двадцати четырех лет.
Следствием злополучной
дуэли стало не только ухудшение самочувствия князя. После 1820 года он не раз говорил, что «жаждет
крестов, чтобы омыть себя от греха человекоубийцы» (Е. А. Сабанеева), а «ссыльные
декабристы вполне серьезно называли Оболенского "наш полусвятой"» (В.
Н. Токарев), подчеркивая тем самым его набожность.
Об эволюции духовных
воззрений дворянина и революционера косвенно свидетельствует еще один факт. Его
родственники утверждают, что Оболенский в прямом смысле «отмаливал 30 лет на
каторге и в ссылке» (В. Н. Токарев) удар штыком, который нанес М. А.
Милорадовичу во время событий на Сенатской площади 14 декабря 1825 года. Истинной
причиной гибели легендарного командарма стал смертельный выстрел П. Г.
Каховского, из-за которого тот, собственно, и упал с лошади на ружье Оболенского.
Но последний об этом не знал, а потому и мучился почти всю жизнь, считая
настоящим убийцей Милорадовича именно себя.
Наконец, после событий
1820 и 1825 гг. Оболенский много раз заявлял о готовности принести «себя в
жертву для будущего преображения России» (Н. И. Осьмакова) – не просто переживая
гибель сначала Свиньина, а затем и Милорадовича, но, как видно, пытаясь
искупить вину за свою причастность к ним, встав на путь служения людям.
Сказанное о жизни
Оболенского убеждает, что все происходившее и с Грибоедовым в 1818 – 1825 гг.,
как минимум, катализировалось остротой его впечатлений от причастности к гибели
Шереметева (максимум, инспирировалось ею). Касается это, в первую очередь,
процессов приобщения писателя-дипломата к вере, а также его утверждения на
позициях человеколюбия и патриотизма. Вот почему и грибоедовский визит на Юг, отразивший
на себе всю полноту названных метаморфоз, представляется показательным для осмысления
других аспектов судьбы автора «Горя от ума» – в частности, его творческой деятельности.
Ведь если, к примеру, трагедия «Владимир» и стихотворение «Хищники на Чегеме»,
связанные с Крымом, испытали влияние «дуэли четверых», прочие сочинения
Грибоедова, написанные до приезда на полуостров, также могут содержать ее
отзвуки. Их поиск и анализ, несомненно, расширил бы представления о своеобразии
художественного мира «сочинителя Фамусова
и Скалозуба» (ПССГ) и наверняка позволил бы решить ряд других проблем
грибоедоведения.
Литература:
Минчик С. С.
Грибоедов и Крым. Симферополь, 2011. С. 90–94, 107–108.